Slow-living на Манхэттене. Комплекс Snail‑apartments от archimatika

PRAGMATIKA.MEDIA: Первое, что бросается в глаза, когда рассматриваешь визуализации вашего нью-йоркского проекта, — огромные латунные улитки, поднимающиеся вверх от входной группы. И рабочее название комплекса использует этот образ…

Александр Попов: Почему улитка и почему Snail-apartments? Вполне возможно, что в дальнейшем мы с инвесторами, девелоперами сменим образ. Но пока это пилотная концепция, в основе которой некий внутренний миф, разработанный специально для данного объекта. Snail-apartments — квартиры для людей, которые живут в самом суетном месте мира. В Нью-Йорке, на Манхэттене особенно, все спешат и куда‑то бегут. И на контрасте с этим проявляется новая ценность — возможность быть спокойным и неторопливым. Улитка никуда не спешит, но при этом все успевает. Ее дом всегда с ней. Новое время и креативное мышление открывает для бизнеса совершенно новые варианты жизненных сценариев, формирует новый лайфстайл. Успешный бизнесмен XXI в. не обязательно должен спешить. Сегодня для человека, который делает деньги, важны прежде всего точность принятия решений, выверенность каждого шага, а для этого нужно иметь возможность сосредоточиться и даже помедитировать. Будучи гостями Манхэттена, мы сами почувствовали запрос на новое качество пространства, новое качество архитектуры, которое задавало бы иной ритм жизни. И подошли к реализации идеи, с одной стороны, деликатно, а с другой — сыграли на контрасте к мейнстриму, к общепринятому, доставшемуся в наследство от прошлой эпохи стилю жизни.

Будучи гостями Манхэттена, мы сами почувствовали запрос на новое качество пространства, новое качество архитектуры, которое задавало бы иной ритм жизни

Мы, конечно, проверили историю образа и роль улитки в мире брендинга. И одно из близких концептуальных совпадений — это слоуфуд. Slowfood («медленная еда») — глобальное движение поклонников качественного питания, эдакое противопоставление фастфуду, придуманное еще в 1986 г. в Италии. Оно быстро распространилось по миру, есть и американское ответвление. Я столкнулся со slowfood на EXPO 2015 в Милане. Было очень приятно после напряженного дня на выставке сделать паузу, выпить бокал вина и неспешно насладиться органическими специалитетами у них в павильоне.

Кристина Малийова: Это мы и попытались воплотить в архитектуре. Наш американский партнер Myk Veret, когда описывал стиль жизни обитателей Нью-Йорка, подчеркнул, что людям очень важно иметь обособленную зону комфортности и приватности в спальнях и общих комнатах, где можно уединиться в кресле с книгой, бокалом вина или стаканом виски.

Расскажу немного о том, как формировался архитектурный образ Snail-apartments: свои требования диктовала сама локация, среда. Наш объект расположен на типичной для Манхэттена довольно оживленной и шумной днем улице. Поэтому нижняя часть фасада (первые четыре этажа) несет двойную функцию. Благодаря толстым простенкам она выглядит как визуальная защита, апеллируя к архетипу «стеновой архитектуры», главная роль которой — в создании безопасного убежища. Одновременно довольно массивные стены защищают внутренние пространства от уличного шума. Верхняя часть здания — более воздушная, с большим объемом остекления. Это уже отсылка к современной архитектуре Нью-Йорка и возможность раскрыть обзор на живописные виды за окном. Индивидуальность визуальному образу здания придает прежде всего оригинальное остекление — окна с гнутым, моллированным стеклом.

Радиусные окна раскрывают панораму, увеличивая угол обзора. Такие эркеры позволяют увидеть гораздо больше. Плюс они привносят в интерьеры визуальную «фишку» и добавляют функциональность. Американцы предпочитают иметь в своих спальнях место для чтения у окна.

Эркеры и формируют такое уютное пространство. К тому же мы получили узнаваемый красивый фасад здания, который еще и визуально связывает историческую аутентичную архитектуру из нью-йоркского темно-красного кирпича с новой — из стекла и металла.

А. П.: Мы не пытались подражать классическому кирпичному Нью-Йорку. В этом районе уже построено немало новоделов, которые воссоздают лофты. Аутентичные же лофты были фабриками, и рабочие из метро сразу поднимались в цеха, на свои рабочие места. Эти фабричные здания, построенные в конце XIX в. из соображений безопасности из кирпича (чтобы не горели) со стеклами в частых переплетах, стали своеобразным архетипом. В прошлом веке в лофты вселялись художники, а позже, после реновации, эти огромные пространства превратились в качественную дорогую недвижимость. И когда исторические лофты закончились, девелоперы стали строить новые дома, имитируя индустриальную эстетику. Но новодел бездушен, ничем особым не привлекателен, не интересен. Да, мы могли бы придумать новаторскую трактовку кирпичного фасада, но к чему, если кирпич уже заявлен в массе архитектурных решений? Поэтому выбрали созвучную трактовку в материалах XXI в. в технологиях и тектонике, присущих современности.

P.M.: Так что же за материалы вы использовали?

А. П.: Несущая конструкция здания — стальной каркас. Американские архитекторы подсказали, что в нашем случае эффективнее строить каркас из металла, а не из бетона. В оформлении фасада мы используем три материала — стекло, мозаичный бетон, металл с сатинированной латунной поверхностью. Мозаичный бетон — это полимер с вкраплениями натурального камня, в данном случае мрамора двух цветов. Сам бетон имеет приятный шоколадный оттенок. Из этой массы формируются панели и блоки со скругленными гранями и полированной поверхностью. В сущности, это не инновационные в буквальном смысле слова технологии, но заново переосмысленные.

P.M.: Почему для оформления входной зоны и переплетов была выбрана именно латунь? Это такая отсылка к ар-деко, столь любимому американцами?

А. П.: Да, латунь оказалась ответом сразу на несколько наших намерений: и перекинуть мостик к ар-деко, и добавить солнечную палитру в архитектуру, и найти металл, который «подружится» с шоколадным бетоном. Нам был нужен «эмоциональный» металл. Недостаточно было сделать его нейтральным.

P.M.: Хочется узнать подробнее о планировочных решениях для этого проекта.

А. П.: В планировочных решениях Snail-apartments мы опираемся на концепцию PRO-жилья и предполагаем, что жилье не ограничено стенами квартиры. В принципе, все внутренние пространства совместного использования являются продолжением жилых. Человек открывает дверь с улицы и сразу попадает домой. Мы решили уйти от манхэттенской традиции колоссальных лобби. Над входом вас встречает монументальный 8‑метровый латунный козырек с улитками в рост человека, который потом, заворачиваясь внутрь дома, опускается до камерного 3‑метрового входа в лобби. Это чисто американская традиция — где‑то высоко находится скромная квартирка, в которую сразу и не догадаешься, как попасть, но войдя в дом, ты сразу оказываешься в огромном пространстве, где нет ничего и никого, кроме внушительного консьержа. Зато такое лобби — это демонстрация значительности собственника квартиры.

Функциональность большого лобби близка к нулю, это бессмысленное, но пафосное пространство для статуса. Поэтому мы спроектировали не двухэтажное, внушающее страх и трепет посетителям лобби, а уютное, комфортное, европейское — в котором хочется задержаться, побеседовать с консьержем, посидеть в кресле с ноутбуком, полистать почту. Здесь предусмотрено место для велосипедов, которыми уже начинают пользоваться жители Манхэттена, и ряд полезных пространств: кухня, которую можно использовать во время вечеринок, тихая комната, где можно провести какой‑то важный разговор или встречу, есть выход в зеленый дворик. Эти зоны могут быть объединены: между ними предусмотрены раздвижные звукоизоляционные перегородки. Ими могут пользоваться одновременно как жители дома, так и их гости. Каждый жилец воспринимает пространства как приватные, поскольку спускается сюда на коктейль вечером или чтобы выпить кофе утром, но здесь же он может встретиться с другом или провести деловую встречу в комнате для переговоров.

Мы пытаемся размыть границу между private и public, между личным и общественным. На Манхэттене традиционно эта граница очень жесткая, и баланс не в пользу общественного. Public — это по сути улица, зона от метро до дома, она функциональна, но минимально комфортна. В Европе цель публичного пространства — создать качественную среду для всех, и к этому мы уже привыкли. А в Нью-Йорке публичное пространство дает тебе минимум. Если у тебя есть деньги, то ты будешь наслаждаться комфортом, вернувшись с улицы в личное пространство, но если ты по местным меркам недостаточно обеспечен, то функциональный минимум — это все, на что можешь рассчитывать. Мы хотим попытаться сместить этот баланс. Да, блок первых двух этажей комплекса — это «домашняя» среда, одновременно открытая и для гостей. Из кафе на первом этаже можно подняться в небольшой барбершоп с барной стойкой. Мастер работает днем, а вечером кресла можно развернуть, и они превращаются в дополнительные места в баре. Мы предусмотрели сигарную комнату, оснащенную мощной вытяжкой, где можно выкурить сигару или кальян. Здесь же — тренажерный зал.

Мы отталкивались от логистики: проживая в Snail-apartments, ты можешь спуститься в джим в своей спортивной форме или в халате и в тапочках. На том же этаже у нас запланированы SPA-зона, лаунж, комната для йоги, массажная, сауна, душ, небольшой японский садик и выход на террасу, откуда можно спуститься в сад.

К. М.: Здесь мы тоже сформировали открытую мультифункциональную среду — все помещения можно объединить. Например, раздвинув перегородки, сделать террасу частью общей площади в летнее время. Ставшие в последнее время актуальными в Европе новые принципы организации жилья находят все больше сторонников и в США, и для американцев очень важен eye contact. Для коммуникации имеют значение общие пространства, такие как кафе, джим, барбершоп. И мы повысили их доступность для жильцов, которые могут спуститься туда в своей домашней одежде. Сейчас очень популярны коворкинги, и тихую комнату на первом этаже можно считать мини-коворкингом. Кстати, мы проработали акустическую защиту и в планировке наших зеленых зон. Между тихой комнатой и садовой пати-зоной есть зеленый холм, который выполняет роль фильтра, отсекая шум вечеринки.

P.M.: А насколько создание акустического комфорта в зданиях является обязательным условием для американских проектировщиков?

А. П.: Акустический комфорт — один из важных пунктов нашей концепции. Человек имеет право на тишину, и мы обязаны предоставить ему возможность для отдыха и сосредоточенной работы. Это обязательное условие недвижимости премиум-класса. Ну а чем ниже класс, тем вариативнее. Наше здание относится к недвижимости бизнес-класса. Но в нем мы реализуем решения для премиум-сегмента. В частности акустический комфорт.

Стиль и уровень жизни мы задаем эстетикой и архитектурой

P.M.: Как вы рисуете для себя портрет будущих жильцов комплекса? Кто эти люди?

А. П.: Стиль и уровень жизни мы задаем эстетикой и архитектурой. Это недешевое жилье, в котором немалые деньги тратятся на создание стильной и выразительной архитектуры.

Некреативный человек не останется в компании сверкающих улиток, а продолжит поиск более бюджетных вариантов. Креативный, напротив, лучше снимет 27 кв. м в стильном месте, чем 50 кв. м в безвкусном и банальном комплексе.

В соответствии с нашей концепцией PRO-жилья мы стараемся предлагать максимальное количество планировочных решений в одном объекте, создавая таким образом разнообразную демографию. Потому что так интереснее — это новые контакты, неожиданные знакомства. Студентам может быть скучно в общежитии, старикам неинтересно жить в домах престарелых. Интересно — в пространствах, где возрастные группы смешиваются.

При этом есть обязательное условие: люди не должны мешать друг другу. Нежелательно сталкивать разные социальные группы. Наш жилец — это человек достаточно открытый к контактам с соседями, культурный, определенно креативного склада, возможно, занятый в креативной сфере. 20‑летний специалист может позволить себе студию площадью 27 кв. м, 35‑летний менеджер приобретет квартиру площадью 40—50 кв. м, а состоявшийся 50‑летний руководитель может жить в пентхаусе площадью 170 кв. м. Но эти люди одного культурного уровня, они не мешают друг другу и вполне комфортно чувствуют себя, встречаясь в баре или тренажерном зале. Вот почему у нас такая богатая линейка — от самой маленькой до самой большой квартиры. Для того чтобы жителям было интересно встречать неординарных, но непохожих людей. В Snail-apartments 30 апартаментов складываются из 16‑ти планировочных типов площадью от 27 до 170 кв. м. Каждый уровень — уникален.

Самые нижние жилые этажи — coliving, некий симбиоз жилья и гостиницы. Это мини-студии, в которых есть кухня с кухонным фронтом всего в 1,2 м, где можно на двух конфорках что‑то разогреть. Чаще молодой человек, живущий и работающий на Манхэттене, не готовит дома, и потому нет смысла тратить на кухонную зону большую площадь. Для того чтобы когда‑то приготовить что‑то серьезное для гостей — есть общая полноценная кухня на этаже. И здесь же предусмотрен лаунж, где можно посидеть с друзьями или пообщаться с соседом. Один из важных элементов: в каждой из квартир предусмотрено рабочее место, потому что фриланс — это актуально. И, конечно, мы предусмотрели большой гардеробный фронт и кровать размера king size, чтобы отдых был комфортным. Можно воспринимать такую небольшую квартирку как гостиничный номер-люкс.

К. М.: Что еще важно — в каждом из юнитов мы сохранили одинаковый набор функций. Это принцип, общий как для украинских PRO-квартир, так и для американских PRO-apartments. Мы выделили необходимые функциональные зоны, которые важны для комфорта, и вписали их в каждую из этих маленьких квартир, невзирая на то, что все они разной конфигурации.

А. П.: Следующие два этажа — это односпальные квартиры. Минимальная — просторная студия площадью 40 кв. м, в которой объединены пространства кухни и спальни, но выделены гардероб и рабочая зона. Здесь мы реализовали нашу любимую кольцевую схему с двумя входами в санузел. В квартирах большей площади уже выделены спальня и кабинет. А в самой большой мы раскрываем потенциал наших стеклянных эркеров.

Следующие два этажа — это пять полутораэтажных квартир, одна из которых имеет выход на террасу. Появление террасы продиктовано нью-йоркскими градостроительными нормами. Было необходимо сделать перепад по плоскости фасада, и мы использовали его для расширения площади квартиры за счет обзорной террасы с шикарным видом.

К. М.: Мы впервые использовали такой прием — полутораэтажные квартиры. Для украинского рынка ничего подобного мы не делали, но решили эту идею реализовать в Нью-Йорке. По высоте это не полноценные два уровня, но наличие антресоли позволяет создать пространство оригинальной конфигурации. На нижнем уровне расположен полноценный мастер-бедрум, на антресоли — выделенный кабинет с панорамным видом из окна.

P.M.: Верхний этаж, насколько я могу судить по плану, — это пентхаус?

К. М.: Да. Мы отдали дань американским традициям. Проанализировали рынок ближайших кварталов и поняли, что пентхаус на крыше для американцев — это must have. Но и для 170‑метрового пентхауса мы спроектировали функциональный сценарий. Когда ты выходишь из лифта, попадаешь в шикарную кухню-гостиную. Из гостиной с эркерами открывается панорамный вид на город. Спальни мы расположили в тихой зоне. Каждая из трех спален — это мастер-бедрум. Основной из них включает выделенный кабинет и гардероб, а еще две — с тем же набором функций, но имеют чуть меньшую площадь. Еще одно интересное решение — выделенная «лежачая» кухня и отдельный storeroom, где хранятся хозяйственные предметы, холодильные и морозильные камеры. В Америке любят, чтобы зона кухонного фронта оставалась чистой, красивой. Выделенная обеденная зона с круглым столом находится в эркере, откуда можно любоваться панорамой Нью-Йорка.

Наличие антресоли позволяет создать пространство оригинальной конфигурации

P.M.: На каком этапе сейчас проект Snail-apartments? Он уже утвержден заказчиком? Кстати, а кто он?

А. П.: Назвать заказчика пока не могу по условиям конфиденциальности. Ему понравились наши проекты для европейского рынка, и он заинтересовался созданием нешаблонного, свежего предложения для такого специфического города, как Нью-Йорк, в рамках нашей PRO-концепции. Попытка вывести на американский рынок жилье нового качества, новую квартирографию, для нашего заказчика тоже является своеобразным экспериментом. Поэтому в настоящее время идет доскональный просчет бюджета, прогнозирование возможных рисков. Можно сказать, что мы находимся на этапе финансового моделирования проекта. Если этот самолет взлетит, то последует реализация. Но я не исключаю, что может потребоваться доработка. И мы к этому готовы.

Прочесть эту статью на английском можно здесь.

/Опубликовано в #10 томе Pragmatika, апрель 2019/