Дом для демократии. Мы формируем дома, а дома формируют нас

«Архитектурная деятельность и политическая мысль неделимы», — говорил Томас Джефферсон, третий президент США. "Мы формируем наши дома, а потом наши дома формируют нас", - утверждал Уинстон Черчилль. Действительно ли ритм и тектоника «здания власти» программирует биоритмы политиков и депутатов, косвенно, а то и прямо влияя на принимаемые ими решения? Участники Международной конференции Parliament Buildings, организованной Лондонской школой архитектуры Bartlett, утверждают: да, безусловно.

Что происходит сейчас с колыбелью демократии? Чем отличаются парламенты государств с совершенной демократией и стран, застрявших в «гибридном режиме», таких как Украина? Могут ли неформальные пространства и правильная рассадка народных избранников в сессионном зале сделать работу парламента более эффективной? Рассказываем о последних наработках архитекторов и ученых, ищем закономерности и спрашиваем экспертов.

 

Британский парламент на чемоданах

Демократия немыслима без парламента, а колыбелью парламентаризма традиционно считается средневековая Англия (хотя исландский альтинг собрался еще в 930 г. на скалах Тингвеллира). До сих пор британские историки спорят, где собрался первый парламент Симона де Монфора в 1265 г., но позже, в эпоху короля Эдварда I, представители разных сословий собирались отдельно, а затем делегаты приходили на королевский прием в Расписную палату дворца.

Палата лордов в Вестминстерском дворце 1870 г. Фото: Francis Godolphin Osbourne Stuart. Источник изображения: библиотека Корнеллского университета

После того как в XIV в. в английском парламенте сформировались палата лордов и палата общин, они тоже заседали в разных локациях. Под всеобщей крышей Вестминстерского дворца парламент разместился лишь в 1512 г., когда Генрих VIII переехал в Уайтхолл. А ключи от здания королевский камергер передал представителям палат только в 1965 году.

Дворец радикально строили в XVIII и XIX вв. и реконструировали после второй мировой войны. От средневекового оригинала остались только Вестминстер-холл и Башня драгоценностей. И вот сейчас наступил очередной переломный момент в истории дворца и самого парламента.

Еще в 2018 г. парламентарии решили уехать из Вестминстерского дворца. Неоготический дом, спроектированный Чарльзом Берри и Огастесом Пьюджином, нуждается в срочной реставрации, а его интерьеры — в реконструкции. Перспектива капитального ремонта открывает окно возможностей для качественного обновления колыбели британского парламентаризма, ведь за 200 лет представления о коммуникациях и работе парламента в целом сильно изменились.

Реставрационные работы в Вестминстерском дворце уже начались и продлятся минимум до 2026 г. Фото: Dan Kitwood. Источник изображения: telegraph.co.uk

Вестминстерский дворец стал зданием парламента Великобритании в 1512 г. Источник изображения: wikipedia.org

Хотя, судя по запискам одного из первых парламентских репортеров Джеймса Гранта, обстановка в Вестминстере в начале XIX в. тоже мало соответствовала достоинству джентльменов. Грант описывает зал заседаний палаты общин как «темный, угрюмый, плохо вентилируемый и такой маленький, что не более четырехсот из шестисот пятидесяти восьми членов могли разместиться в нем с какой-то степенью комфорта».

Если в XIX в. депутаты жаловались то на удушье, то на смрад, что волнами накатывает со стороны Темзы, то сегодня их откровенно угнетает музейная обстановка дворца и отсутствие современных благ цивилизации. Почему хипстеры и айтишники просто неспособны работать, если в офисе нет зала для йоги, пилатеса и баскетбольного кольца, а народные избранники и перы обязаны промерзать до костей и вертеться на жестких скамьях?

К тому же постоянно опасаться пожара. Обследование выявило, что Вестминстерский дворец, объект, внесенный в список І категории Всемирного наследия ЮНЕСКО, к сожалению, практически беззащитен перед огнем. И крысы! Потомки крыс с XIX в., как и раньше, населяют дворец.

Палата лордов в Вестминстерском дворце в 2020 г. Источник изображения: wikipedia.org

Сначала в Лондоне обсуждалась идея постройки нового, светлого и современного парламента «со всеми удобствами»: лаунж-зонами, зелеными террасами, спортивными залами и — да-да! – комнатами для йоги. Но где там.

«В это безвременье депутаты захотели построить для себя новый дворец?» — вскричала общественность. Чтобы избежать общественного взрыва, парламентарии решили временно уехать из Вестминстера на время ремонта, который по планам строительной компании BDP будет длиться около 6 лет.

 

На плац или в Йорк?

«Работа заполняет время, отпущенное на нее», — с этой фразы британский историк и сатирик Сирил Паркинсон однажды начал эссе, посвященное чиновникам. Он пришел к выводу, что госслужащие как вода заполняют всю свободную форму. Если строить здание «с запасом», то резервные просторы вскоре заполнятся, поскольку штат учреждения увеличится и здание снова станет тесным.

Итак, несколько веков подряд 801 лорд и 658 простолюдинов, избранных в палату общин, теснились на скамейках в залах, жаловались на слишком плотное чувство локтя и запах пота, однако смещались в Вестминстере. Теперь большой вопрос: куда же на шесть лет перевести такое количество людей с учетом того, что у каждого есть свои помощники? А еще аппарат парламента!

Темная и тесная — такова была палата общин в конце XVIII в. Картина The House of Commons английского художника Карла Антона Хикеля. Источник изображения: wikipedia.org

Палата лордов уже определилась: она планирует оккупировать конференц-центр QEII. В 2010 году здание, спроектированное архитекторами Powell & Moya, пережило модернизацию. Благодаря тому, что 30 лет назад сэр Филипп Пауэлл спроектировал конференц-центр адаптивным и гибким, его просторы легко перепланируются в залы и кабинеты разного размера. То, что QEII имеет репутацию «самого безобразного здания Лондона», лордов не смущает. Важно, что начинка у него самая современная.

Архитектор Майкл Хопкинс выступил с проектным предложением по расширению Portcullis House, где можно принять палату общин. Portcullis House построили в 2001 г. для размещения депутатских офисов рядом с Вестминстерским дворцом. Майкл Хопкинс спроектировал выдающееся офисное здание: энергоэффективное, эстетическое, контекстное, превысив первоначальный бюджет всего на 28 млн фунтов стерлингов.

Словом, Portcullis House и хороший, и современный, но он маленький. В него смогли переехать только 213 членов парламента и 400 их помощников. Поэтому чтобы разместить палату общин, под рабочие кабинеты и зал совещаний придется отдать роскошный общественный атриум. Также депутатам придется пожертвовать своими офисными сотрудниками – пространство все-таки не резиновое. Конечно, этот вариант удовлетворил далеко не всех.

Перспектива капитального ремонта открывает окно возможностей для качественного обновления колыбели британского парламентаризма

Архитектор Пол Монаган из AHMM подготовил проект реконструкции Richmond House – бывшего здания Министерства здравоохранения Великобритании. Проект AHMM фактически предполагает создание новых зданий: залы заседаний палаты общин и офисного центра, объединенных высоким вестибюлем.

От Richmond House, построенного по проекту Whitfield Associates в 1984 г., останется только его выразительный фасад из желтого и красного кирпичей, напоминающий гигантский орган.

Предложение Майкла Хопкинса по расширению Portcullis House

Portcullis House — офисное здание, построенное по проекту Michael Hopkins and Partners для размещения 213 членов парламента и их сотрудников. Фото: Tony Hisgett / flickr.com

Пол Монаган обещает: «Новое здание проектируется так, чтобы предоставить простор для конкретной цели – размещение депутатов и их сотрудников. Но ее долгосрочное использование было тщательно продумано, чтобы оставаться максимально гибким и предлагать широкий спектр услуг в будущем». Критики этого решения напоминают, что Richmond House внесен в охранный список Grade II, и называют планы AHMM «воистину криминальными».

Предложение AHMM по реконструкции Richmond House. Такова может быть новая палата общин. Источник изображения: AHMM

Правильно ли в принципе разъединять палаты, переселяя их в отдельные здания? Норман Фостер предложил возвести прямо на плац-параде Королевской конной гвардии современную версию Хрустального дворца — сборно-разборное здание из двух соединенных куполообразных структур, в котором смогут разместиться и лорды, и палата общин. После завершения ремонта они вернутся в Вестминстер, а pop-up дворец можно разобрать, перевезти и использовать для актуальных общественных целей.

Насколько комфортна будет рабочая среда в палатках из стекла и металла? И насколько это здание будет безопасным? Казалось бы, кому, как ни сэру Норману Фостеру, разбираться в насущных нуждах лордов? Но возникли вопросы к местоположению хрустальной палатки: королева будет недовольна, поскольку ей придется отказаться от традиции проведения на плацу военного парада в день своего рождения.

Хрустальный дворец – предложение Нормана Фостера. Источник изображения: Foster + Partners

За два года дискуссий и обсуждений больше всего шума вызвало объявление примерной сметы проекта. Временный трансфер палат и реконструкция Вестминстерского дворца обойдутся Великобритании в 4–7 млрд фунтов стерлингов.

Неточность этой астрономической суммы объясняется тем, что BDP, компания, которой поручена реставрация и переселение, еще так и не опубликовала полный отчет. Его ждали осенью 2020 г., потом — в январе 2021-го, потом — в феврале, и вот теперь — в конце марта.

Тем временем все громче звучат призывы вообще выселить парламентариев из столицы. И не временно, а навсегда. Бывший министр архитектуры и наследия Эд Вайзи предложил перепрофилировать Вестминстерский дворец в роскошную гостиницу, а новый парламентский комплекс, олицетворяющий современную Великобританию, построить где-то за пределами Лондона, например, в Бирмингеме.

Все громче звучат призывы вообще выселить парламентариев из столицы. И не временно, а навсегда

Коридор-атриум между старым Richmond House и новым правительственным зданием. Источник изображения: AHMM

Несмотря на то, что Вайзи находится в оппозиции правительству, его идею недавно поддержал премьер-министр. Борис Джонсон сообщил, что правительство рассматривает вариант перевода обеих палат в Йорк.

Символично, что в период всемирного кризиса демократии старейший парламентский институт мира оказался, по сути, в роли беспризорного бродяги.

 

От круга до классной комнаты

Примечательно, что ни один из архитекторов, предлагавших решение для временного размещения британских депутатов и лордов, не посягнул на традиционное планирование парламентских залов, хотя типология «скамейки друг напротив друга», сохраняющаяся со времен агрессивного противостояния тори и вигов, явно программирует конфронт. оппозиции.

К тому же скамейки не предполагают участия в дискуссии третьей полноправной стороны (их просто некуда посадить). А это обрекает членов парламента Великобритании на бинарность в принятии решений. К такому выводу пришли основатели архитектурного бюро XML Дэвид Мюльдер ван дер Вегт и Макс Коэн де Лара, которые в течение 6 лет исследовали и анализировали планирование парламентских залов в разных странах мира.

Есть только пять типов залов: скамьи напротив друг друга, полукруг, подкова, круг и школьный кабинет, где все сидят и смотрят на учителя.

«Мы изучили 193 здания в мире, – говорит ван дер Вегт. — Странным открытием было то, что каждая из них считается уникальной, а на самом деле только пять типов залов: скамьи напротив друг друга, полукруг, подкова, круг и школьный кабинет, где все сидят и смотрят на учителя».

Ни одна из этих типологий не нова, все имеют корни в глубоком прошлом: собраться за обсуждением у костра, дебатировать на агоре или форуме, быть актером или зрителем в театре, слушать королевское слово и повиноваться и т.д. И каждая типология задает особую атмосферу переговоров.

Зал заседаний Совета по правам человека ООН в Женеве. Источник изображения: wikipedia.org

Полукруглая типология характерна для большинства стран континентальной Европы, зал Парламентской ассамблеи Совета Европы близок к кругу, в то время как у зала Госдумы России планируется «классная комната».

По мнению ван дер Вегта, противостоящие друг другу ряды и «классная комната» — наиболее неудачные пространственные решения, почти исключающие полноправные и партнерские отношения. Хотя и полукруг часто называют "театром элит".

Зал заседаний Европейского парламента в Страсбурге. Фото: Frederic Köberl / Unsplash

Авторы книги Parliament признают, что тема еще не исследована, но перспективна. К такому же выводу пришли участники международной онлайн-конференции Parliament Buildings, организованной Школой архитектуры Bartlett в ноябре 2020 г. и феврале 2021 г.

Архитекторы, политики и ученые говорили, что всесторонние исследования могли бы открыть окно возможностей для проектировщиков. На конференции обсуждалась версия о том, что не только архитектура зданий, планирование залов, но и планы рассадки влияют на работоспособность парламента и политическую культуру.

Зал заседаний Сенедда Уэльса в Кардиффе. Фото: Julian Nyča

Керстин Зайлер, адъюнкт-профессор, излагающий теорию социальных и пространственных сетей в школе Bartlett, утверждает, что смешанная рассадка создает атмосферу инклюзивности, солидарности и равенства. Максимально эта модель реализуется в зале заседаний Европейского парламента в Брюсселе. И наоборот, общепринятая в национальных парламентах блочная рассадка способствует конфронтации.

В круглых, полукруглых и подковообразных парламентских залах депутаты разных партий обычно рассаживаются секторально так, чтобы каждая фракция имела выход к трибуне и галерке. Эту традицию в свое время ввела Германия. Крайне важен зрительный контакт между участниками собрания. В Великобритании он до сих пор важен как часть процедуры: чтобы получить слово, у депутата палаты общин есть catch the speaker's eye — перехватить взгляд спикера.

Кстати, в украинском парламенте 9-го созыва сложилась беспрецедентная ситуация, когда выход к трибуне контролируется членами одной фракции: монобольшинство монополизировало внимание спикера и «повернулось спиной» к оппозиции.

 

Курилки и кулуары

Если на сессиях депутаты заседают в своих комфортных информационных пузырьках, то в перерывах они могут свободно контактировать друг с другом в кулуарах. Несмотря на политические разногласия, все парламентарии обязаны и имеют полную возможность защищать права человека. Для такого сотрудничества и коллабораций в парламентских домах много общих неформальных пространств.

Это фойе, вестибюли, кафе, столовые, картинные галереи, комнаты отдыха, салоны красоты, озелененные террасы, крыши, оранжереи. Исторически одним из ключевых неформальных пространств были курительные комнаты. Например, в венгерском Орсагхазе можно было курить в вестибюле перед залом верхней палаты, удобно расположившись на мягком диване и разговаривая.

К этому времени подоконники вестибюля украшают подставки для гаванских сигар. Этой привилегии венгров яростно завидовали их британские коллеги — ведь из-за высокой пожарной опасности в Вестминстере с XVII в. запрещено курить.

Зал заседаний Европейского парламента в Брюсселе. Фото: © European Union 2007 – EP

Предложение AHMM по реконструкции Richmond House. Источник изображения: AHMM

Пренебрежение возможностями, предоставляющими неформальное пространство, вредит политической карьере, а ограничение неформальных контактов, то есть ограничение обмена информацией, укрепляет исполнительную власть, — уверен лорд Филипп Нортон, барон Лаутский, профессор Университета Халла. И вот, в контексте его мысли, существования, а затем закрытия парикмахерской в ​​здании Верховной Рады, которую СМИ считали не более чем забавным курьезом, предстает в довольно зловещем свете!

Сосед Филиппа Нортона по скамье в палате лордов, барон Ричард Бест, почетный член RIBA и лоббист проектов развития социального жилья, признался на конференции: «Я полностью отдавал себе отчет, что большую часть работы делаю на неформальном уровне. Неформальный контакт оказывается важнейшим способом добиться успеха». А баронесса Джули Смит защищает салоны красоты: «Салоны – это хорошо. Это место для непринужденных встреч. Ведь все мы чувствуем себя немного уязвимыми, когда бродим совсем без дела».

Ограничение неформальных контактов, ограничение обмена информацией укрепляет исполнительную власть

Общественный атриум в Portcullis House является местом для встреч и неформального общения. Источник изображения: wikipedia.org

Чтобы развивать неформальное общение достаточно перепланировать гигантские фойе или транзитные коридоры, причем для этого не обязательно возводить стены: можно выставлять pop-up конструкции, стойки с кофе и напитками, мягкую мебель или даже стенды с кулерами и питьевой водой. Не обязательно расширять здание, достраивая новые помещения.

Кстати, недавно исследователь Валерио Медейрос, преподаватель Университета Бразилиа, математически подтвердил шутливое предположение Сирила Паркинсона о размножении чиновников, доказав, что чем больше площадь офисов парламента, тем больше среднее количество помощников на одного депутата. Чем больше площадь застройки, тем сильнее стремление власти к самоутверждению — такой вывод делает исследователь.

Архитектурным гигантизмом обычно страдают государства с низким уровнем демократии. Достаточно вспомнить монструозный парламент Чаушеску — самое большое и тяжелое административное здание Европы, которое так и не успели достроить при жизни диктатора.

 

Гибридная форма – гибридный режим?

Самая бедная страна Южной Азии, Бангладеш, располагает одним из самых выдающихся зданий парламента в мире — в архитектурном плане. Jatiyo Shangshad (парламент Бангладеш) – признанный шедевр архитектуры модернизма Луиса Кана.

Проектируя свой бетонный дворец, который должен был ознаменовать начало новой эпохи для бывшей английской колонии, Кан принципиально отказался от какого-либо намека на колонны как архетипический знак старой эпохи. Брутальное массивное здание (в плане – восьмиугольник, вписанный в квадрат) погружено в воды искусственного пруда, отражающего геометрический рисунок на фасадах.

Jatiya Sangsad Bhaban — Дом национального собрания Бангладеш в Дакке, построенный по проекту Луиса Кана. Источник изображения: wikipedia.org

Проект Кана – многослойный набор метафор и символов. Архитектор пытался создать здание — манифест достоинства человека, хотя в самой архитектуре нет ничего, что мы сочли бы открытостью и доступностью. Бетонная крепость кажется такой же отчужденной от нужд простых граждан, как беломраморные дворцы прошлых эпох.

Само строительство длилось более 20 лет из-за гражданской войны, а особых демократических прорывов так до сих пор и не произошло. Бангладеш часто называют "дном Азии".

Бетонная крепость кажется такой же отчужденной от нужд простых граждан, как беломраморные дворцы прошлых эпох.

Вид Jatiya Sangsad Bhaban из общежития для депутатов парламента. Фото: Cemal Emden

Брутальный массивный дом погружен в воды искусственного пруда, отражающих геометрический рисунок на фасадах.

Планирование сессионного Дома Национального парламента Бангладеш относится к типологии «подкова»

Планирование сессионного Дома Национального парламента Бангладеш относится к типологии «подкова» — это довольно редкая, «гибридная», по определению авторов книги Parliament, форма. И вот странное совпадение: согласно рейтингу демократии, который составляет консалтинговое агентство Economist Intelligence Unit, Бангладеш так и не завершил демократический переход и застрял на стадии гибридного режима, близкого к авторитарному.

 

Верховная Рада академика Заболотного

В рейтинге Economist Intelligence Unit 2020 Украина, к сожалению, тоже относится к государствам с гибридным режимом, достаточно далеким от торжества демократии. Она соседствует с той же республикой Бангладеш и даже находится на три позиции ниже (Бангладеш – 76 место, Украина – 79). Сессионный зал здания Верховной Рады Украины, спроектированный архитектором Владимиром Заболотным, можно отнести как к типологии «полукруг», так и к типологии «подкова».

Парадный вход в здание Верховной Рады со стороны Мариинского парка. Источник изображения: wikipedia.org

Для 1939 проект Владимира Заболотного был инновационным в инженерном плане

Трехэтажное здание ВР (на тот момент — Верховного Совета УССР) с колоннами и большим стеклянным куполом стилистически тяготеет к классицизму. Она достаточно контекстна для Киева, хоть и контрастирует с Мариинским дворцом. Для 1939 проект Владимира Заболотного был инновационным в инженерном плане.

Архитектор применил передовую технологию вентилирования и кондиционирования воздуха. А стеклянный купол 16 м в диаметре по тем временам казался настоящим чудом. Компактное и даже утонченное здание вызвало восхищение Альберта Шпеера, осматривавшего в 1942 г. оккупированный Киев. Но можно ли считать шедевр Заболотного сегодня отвечающим запросам современности?

 

Запрос на транспарентность

Жители Валетты поначалу отрицательно восприняли дизайн Ренцо Пиано для нового парламента Мальты. Они даже прозвали массивное здание «теркой» за его неровный фасад, хотя, согласно концепции Пиано, эти неровности должны были ассоциироваться с пчелиными сотами. Так архитектор хотел напомнить об историческом названии страны – Мелите (в переводе «мед»). Но события 2019 наглядно продемонстрировали людям особые демократические характеристики здания.

Здание парламента Мальты в Валлетте, построенное по проекту Ренцо Пиано. Фото: Michel Denancé

В городе начались массовые акции протеста, спровоцированные коррупцией и попыткой аппарата премьер-министра затянуть расследование убийства журналистки Дафне Каруаны Галиции. Протестующие блокировали политиков в парламенте, заняв площадь. Первый этаж здания полностью прозрачен — Ренцо Пиано хотел, чтобы на уровне улицы между прохожими и политиками не было визуального барьера.

И вот депутаты, пытавшиеся покинуть парламент, оказались запертыми в стеклянной клетке. В безопасности, но под гневными взглядами протестующих. Это выглядело как демонстрация силы народа, как прямое и одновременно бескровное выражение коллективного гнева. Ситуация стала доказательством того, что проект «Мальта» – одно из лучших дизайнерских решений Ренцо Пиано. После моральной победы протестующих была серия отставок коррупционеров и политических лоббистов.

Но мировым лидером прозрачности и открытости сегодня является здание Национальной ассамблеи Уэльса, спроектированное основателем хай-тека Ричардом Роджерсом. Штаб-квартира Сенедда в Кардиффе открылась в 2006 г. На первый взгляд кажется, что архитектор рассадил политиков на сланцевом цоколе прямо под легким навесом на открытом воздухе, причем сам навес свободно парит над землей.

Максимально прозрачное здание Национальной ассамблеи Уэльса, спроектированное Ричардом Роджерсом. Источник изображений: wikipedia.org

Стены из закаленного стекла настолько прозрачны, что даже заходить внутрь жильцам и туристам нет необходимости – большинство интерьеров и так как на ладони. Но желающие могут свободно пройти в зал (кстати, с круглой планировкой!) или в фойе, в центре которого словно произрастает гигантское дерево из деревянных пластин.

Волнистый деревянный навес опирается на точечные опоры, столь тонкие, что они практически незаметны. Выступающий козырек защищает внутренние пространства от прямых лучей солнца, зато на крыше целая система управляемых зеркал собирает свет, чтобы направить его в сессионный зал. Всю инженерию для этого уникального здания разрабатывали и устанавливали специалисты Arup.

Для жителей Уэльса прозрачный Сенедд – это важный рабочий инструмент демократического процесса.

Желающие могут свободно пройти в зал или в фойе Сенедду, в центре которого словно произрастает гигантское дерево из деревянных пластин.

Кто-то считает, что парламент Уэльса играет скорее символическую и сувенирную роль, поскольку может только вносить местные поправки в законы, принятые в Лондоне. Но местные жители с этим категорически не согласятся. Их Сенедд – это важный рабочий инструмент демократического процесса.

 

Воплощенная мечта о справедливости

Архитектура Национального конгресса Бразилии — говорящая архитектура. Одно из самых изощренных модернистских построек сразу выдает нам немало информации об устройстве национального парламента. Две полусферы – две палаты. Меньшая — это купол над камерным Федеральным сенатом, где заседает только 81 сенатор, и большая, обращенная вверх, — над шумной общественной палатой депутатов на 513 мест.

Национальный конгресс Бразилии, спроектированный Оскаром Нимейером. Фото: Senado Federal / flickr.com

Оскар Нимейер, проектируя дворец Конгресса, впервые в истории государства объединил две палаты под одной крышей

Оскар Нимейер, проектируя дворец Конгресса, впервые в истории государства объединил две палаты под одной крышей – в Рио-де-Жанейро они работали в разных зданиях. Возникающая ассоциация с весами, глядя на Конгресс, не случайна: романтик Нимейер мечтал о равноправии, о том, что его страна наконец получит правительство, принимающее справедливые, сбалансированные законы.

Площадь перед зданием проектировалась для многолюдного общественного собрания. Но военный переворот 1964 г., десятилетия диктатуры и репрессий растоптали коммунистическую мечту Оскара Нимейера о справедливом государстве. Лишь в 1984 г. демонстранты Diretas Já смогли свободно выйти на площадь перед Конгрессом и объявить о возвращении прав и свобод.

Сегодня Бразилия занимает 49-ю позицию в рейтинге Economist Intelligence Unit и, хотя все еще принадлежит к государствам с несовершенной демократией, на 30-ти позициях опережает Украину с ее гибридным режимом.

 

Народ выше власти

Парламент Германии — одной из 23 стран с совершенной демократией (согласно рейтингу Economist Intelligence Unit) — является также законодателем мод на материальное воплощение демократических ценностей. Это проявляется как в архитектуре, так и в интерьерах реконструированного в 1995–1999 гг. Рейхстага, куда и переехал бундестаг.

Здание Рейхстага в Берлине. Фото: Fionn Große / Unsplash

Проект реконструкции дворца разрабатывал Норман Фостер. Сначала проект не предусматривал возобновление взорванного купола, но депутаты бундестага настояли. Фостер не стал слепо копировать сооружение инженера Германа Циммермана, а создал уникальную конструкцию, благодаря которой дом завоевал славу посещаемого парламента в мире.

Сотни туристов каждый день приходят в Рейхстаг, чтобы посмотреть, как работают немецкие депутаты, и подняться спиралевидными рампами внутри прозрачного купола на смотровую площадку, откуда открывается панорама Берлина. На крыше находится ресторан Kaefer.

Поднимающаяся из парламентского зала зеркальная воронка наполняет купол игрой солнечного света. Благодаря прозрачной оболочке сверкания зеркал заметно даже издалека. С функциональной точки зрения купол является частью автономной энергосистемы, фильтрующей воздух в помещениях и регулирующей инсоляцию, но прежде всего символом современного Берлина.

Сотни туристов посещают Рейхстаг, чтобы подняться по спиралевидным рампам внутри прозрачного купола.

План постройки Рейхстага, реконструированного Норманом Фостером. Источник изображения: wordpress.com

На вершину купола Рейхстага можно подняться спиралевидными пандусами. Источник изображения: wikipedia.org

После реконструкции Рейхстаг полностью инклюзивным. Пандусы, ведущие на вершину купола и обратно, достаточно широкие для того, чтобы ими можно было проехать в кресле. Для посетителей с нарушением слуха, желающих послушать пленарные прения, доступно подключение к индукционным усилителям и переводчику на язык жестов.

Для людей с нарушением зрения все надписи продублированы шрифтом Брайля, а тактильная модель здания Рейхстага с рельефами пленарного зала, купола, а также парламентского и правительственного кварталов позволяет незрячим получить максимально полное представление об этом оплоте демократии.

Общедоступный ресторан Kaefer на крыше Рейхстага в Берлине. Источник изображения: bundestag.de

Функционально купол является частью автономной энергосистемы здания, но, прежде всего, это символ современного Берлина.

Купол и террасу на крыше здания Рейхстага можно посетить бесплатно при предварительной регистрации. Фото: ©DBT / Unger

Можно ли построить здание более прозрачное, чем Сенедд, и более инклюзивное, чем Рейхстаг? Повлияет ли это на историю государства и судьбы людей? Пока что исследований, посвященных влиянию пространственных характеристик здания на поведение и решение политиков, не так много.

Но если архитекторы уверены, что новая архитектура жилых домов, офисов и общественных пространств может качественно изменить к лучшему нашу жизнь, то логично, что современные подходы должны распространяться и на дома, где принимаются судьбоносные решения. Но чем выше иерархия здания — тем важнее не прогадать.

 

/Материал опубликован на страницах #29 тома PRAGMATIKA.MEDIA/