В последние пять лет Мариуполь все чаще фигурирует в СМИ как город у моря, ставший местом реализации множества прогрессивных урбанистических проектов. Здесь с успехом проходят масштабные культурные фестивали и реконструируются городские парки. Роже Нарбони, французский дизайнер и основатель светового урбанизма, совместно с украинским светодизайнером Николаем Каблукой создают для Мариуполя ситилайт-мастер-план, о чем мы ранее писали в 24 томе PRAGMATIKA.MEDIA в статье «Светлые планы. Для чего городам лайтинг-стратегии?» Столичное архитектурное бюро ZOTOV&CO разрабатывает проект благоустройства пляжа на границе города и национального природного парка «Меотида», проект пешеходного бульвара имени Богдана Хмельницкого, концепцию реконструкции вокзальной площади.
PRAGMATIKA.MEDIA: Возможен ли гибрид между индустриальным и курортным городом? Эту модель сейчас, похоже, пытаются тактически создать в Мариуполе.
Максим Бородин: Сформирована красивая картинка, которая в большинстве случаев не имеет ничего общего с главными принципами нового урбанизма: все вмешательства в среду должны быть простыми и логичными, решения удобными и не создающими городу и горожанам дополнительных проблем. Недостаточно создать зеленую зону, высадить группу растений и похвастаться — вот мы реализовали проект. Пока нам не хватает системного подхода и стратегического планирования. Когда я критиковал массовое использование рулонных газонов для городского озеленения, аргументируя, что в нашей степной зоне, где не хватает дождей, это нецелесообразно. Наш мэр ответил мне так: «Я видел газоны в Турции — это красиво, мне нравится».
Если нет понимания принципов устойчивого развития, понимания, в какую сторону движется весь цивилизованный мир, то человек будет ориентироваться исключительно на личный вкус. Мне тоже нравятся газоны как составляющая ландшафта, но я понимаю, сколько ресурсов требует их содержание. К тому же Мариуполь географически расположен в регионе с отрицательным балансом питьевой воды. И если нас внезапно отрежут от Северского Донца, то мы быстро осушим наше Старокрымское водохранилище с очень жесткой водой, и большинство городских насаждений погибнут. Или история с велодорожками: наш департамент транспорта то и дело отчитывается о строительстве новых. Но как строить велодорожки, не имея общей стратегии, велодорожки, которые ведут ниоткуда в никуда и упираются в тупик? Много подобной показухи, симулякров городских проектов, которые красиво выглядят на бумаге и в отчетах, но к повседневной жизни горожан этот нарисованный урбанизм имеет мало отношения.
P.M.: Вы сами входите в рабочую группу, которая разрабатывает для Мариуполя экологическую стратегию 2030. И в процессе участвуют внешние эксперты — экологи и урбанисты из Европы. Это не повод для оптимизма?
М. Б.: Все программы стартуют с предложения начать с экологического воспитания детей. Вопрос: кто будет преподавать? Люди, которые сами не разобрались в принципах устойчивого развития? Которые отрицают негативное влияние выбросов от мариупольских заводов на городское озеленение? Старшее поколение мариупольчан воспитано еще в советские годы, когда об экологии почти не вспоминали. А людей с новым взглядами я просто не вижу. К сожалению, даже среди молодежи. Нет интереса к мониторингу загрязнения атмосферы, воды. Разве могут люди, которые сами не сортируют мусор, рассказывать детям о том, почему это необходимо делать? Можно долго обсуждать важность зеленых зон и строить планы, как разгрузить дорожный трафик, но внезапно мэрия согласовывает проект строительства Макдоналдса в центре парка и даже этим гордится. Слова ничего не значат, если нет примеров.
P.M.: Тем не менее в последние годы в Мариуполе появились и новые внешние элементы современного комфортного города — новые набережные, реконструированные площади. Достаточно ли подобных «атрибутов курортности», чтобы ваш город у моря стал курортом, с учетом того, что ему все равно приходится сосуществовать с предприятиями тяжелой промышленности?
Максим Бородин, мариупольский урбанист и депутат городского совета
М. Б.: Пока уровень промышленных выбросов в атмосферу и воду остается на прежнем уровне — ни о каком курорте не может быть и речи. Можно построить десятки новых набережных, но кому может прийти в голову здесь отдыхать, если приезжие сразу жалуются на то, что им тяжело дышать или появилась аллергия? Я допускаю какой‑то экстремальный, промышленный туризм, когда туристы могут посещать металлургический комбинат или коксохим, чтобы постоять у домны, подышать мариупольским воздухом и полюбоваться на снег из копоти. Если мы говорим о потенциале моря, то пока не будет закрыт коксохим, пока не будет проведена модернизация на заводах «Азовсталь» и «ММК», к сожалению, море будет оставаться лишь отстойником для промышленных отходов. Когда в 2014–2015 гг. был спад промышленной активности из‑за боевых действий, морская вода начала очищаться. Природа способна к самовосстановлению, просто мы должны дать ей шанс. Но уровень производства на заводах Мариуполя сегодня превысил 2011 г.
Пока уровень промышленных выбросов в атмосферу и воду остается на прежнем уровне — ни о каком курорте не может быть и речи
P.M.: Модернизацией производства можно решить экологические проблемы? Или честнее говорить о том, что тяжелой промышленности, в принципе, не место в приморском городе?
М. Б.: Полноценной модернизацией того, что возможно модернизировать, основные проблемы решить можно. Но коксохим, к примеру, модернизировать нереально. Батареи, у которых закончился или заканчивается срок эксплуатации, надо разбирать. Собственник, если хочет, может строить новый экологичный кокосхим за городом. Но не в центре. А вот все остальное оборудование на меткомбинатах возможно привести к такому состоянию, чтобы не наносить вред природе и не причинять дискомфорт жителям. Конечно, санитарную зону придется расширить. Но за ее пределами город может быть чистым, если у собственника будет воля. Последние годы показывают, что без жесткого контроля со стороны государства все мероприятия по модернизации остаются на бумаге.
P.M.: Сегодня Мариуполь хоть что‑то зарабатывает на своей близости к морю и на туристах?
М. Б.: Бюджет вряд ли. Частные предприниматели, конечно, зарабатывают копейку на местных пляжниках и немногих приезжих. Дело в объеме и в потенциале. Если бы город развивался в сторону экологизации, то появилось бы множество коммерческих направлений. Тот же бердвотчинг, популярный во многих странах Европы. В этом смысле у нас есть потенциал, поскольку мы граничим с нацпарком «Меотида» — местом гнездовья редких птиц.
Фото: Roman Pentin / Unsplash
P.M.: Кто‑то пытался перевести эти перспективы и потенциал в цифры? Чтобы показать альтернативу и возможности зарабатывать как курорт?
М. Б.: До тех пор, пока городское управление полностью контролируется индустриальным лобби, а в мире высокий спрос на металл, то считать честные цифры никто не будет. Риторика мэра и его помощников о создании комфортной городской среды — грамотная и правильная. Но итог — не радует. К примеру, реконструкция парковых зон бессмысленна, если не закреплять за каждым парком управляющего садовника. Можно вложить 30 млн гривен в новые растения, но затем каждый месяц терпеть убытки на сотни тысяч, поскольку эти растения гибнут. И так происходит с большинством урбанистических идей.
Беседовала Ирина Исаченко
