Город, река, небоскреб

Архитектура, особенно архитектура высотных зданий, способна вскружить голову, ведь именно в этом случае разработчикам необходим холодный ум, готовность к комплексным решениям и понимание высокой ответственности. Чем выше здание, тем выше цена ошибки.

Но, несмотря на инженерную сложность, инвестиционную емкость и оппозиционные настроения противников джентрификации, города развиваются в высоту. Рассказываем про небоскребы на набережных и жизнь вокруг них, объясняем мотивы, побуждающие самые успешные города строить новые башни у воды, и узнаем мнение экспертов о новом проекте MAYAK, разработанном девелоперской компанией DAYTONA GROUP для Днепра.

Преодолевая страх высоты

Словосочетание «вертикальный город» до сих пор вызывает в представлении многих антиутопические картины художников начала XX в., видевших города будущего как механистическую систему небоскребов, связанных между собой многочисленными мостами в воздухе и под землей. Образ «город как машина», воспетый радикальными модернистами, поколению беби-бумеров кажется довольно пугающим. Этот страх родом из середины XX в., когда города начали стремительно уплотняться, их жители почувствовали свою беспомощность перед реальной угрозой превращения некогда тихих и комфортных мест обитания в безликий и тесный «человейник».

Арата Исодзаки, планируя City in the Air, продиктованный острым дефицитом места на японских островах, говорил: «Все, что мне нужно на земле — это пустой участок в 10 квадратных метров. Я установлю там колонну, и эта колонна будет одновременно структурной колонной и каналом для вертикальной циркуляции». Так Исодзаки видел решение дефицита жилых и коммерческих пространств в контексте романтической идеи, где воздух олицетворяет давнее стремление человека к свободе от земли. Но кого вдохновил бы побег от реальности в серой бетонной коробке, расположенной в близости от других таких же серых коробок?

Современной моделью многослойности и компактности, отнюдь не пугающей, является круизный лайнер. Это автономный микрогород с населением в несколько тысяч человек, которые проводят время в комфортных условиях со множеством социальных контактов. Этот микрогород может быть вертикальным, и, поскольку мы живем в эпоху визуального и архитектурного разнообразия, обладать оригинальным дизайном, выделяющим его среди прочих зданий. Несмотря на популярную теорию о том, что комфортные города должны оставаться в пределах малой и средней этажности, финансовые столицы мира активно тянутся ввысь — но не типовыми параллелепипедами, а башнями, каждая из которых имеет свой запоминающийся облик и собственное имя.

Международный совет по высотным зданиям (CTBUH) опубликовал отчет, в котором привел статистику: если в течение десятилетия 1991–2001 гг. ежегодно строилось в среднем двенадцать зданий высотой 200+ м, то в период с 2011 по 2021 г. это среднее значение составило 112. В последние годы архитекторы все чаще проектируют не монофункциональные небоскребы, а многоцелевые башни, где традиционные коммерческие функции сочетаются с транспортом, жильем и общедоступными культурными объектами. Так, если в 2001 г. офисные здания составляли более 80 % от всех 200‑метровых зданий во всем мире, то в настоящее время высотки-моноофисы остались в меньшинстве и составляют всего 46 %. А вот доля многофункциональных, жилых и гостиничных небоскребов соответственно увеличилась. Преимущество многофункциональных небоскребов в том, что они помогают сэкономить территорию в густонаселенных центрах городов, удовлетворяя при этом потребности не только офисных клерков, но и более широкого сообщества.

Британский девелопмент — выше облаков

Несмотря на то что британцев считают фанатичными традиционалистами, в вопросах застройки своей столицы они демонстрируют неуемную страсть к прогрессу. Лондонский горизонт — это коллекция, включающая около ста высотных ориентиров. И не все они сконцентрированы в Сити или Доклендсе. Десятки офисных и жилых небоскребов оккупировали набережную Темзы. Как объясняет архитектор Дэвид Уокер, такое расположение одновременно является и вызовом проектировщикам, и вдохновляет их: «Задача архитекторов — создать здания, которые будут достойны набережной городской реки. Здания вдоль Темзы находятся у всех на виду, что устанавливает высокую планку с точки зрения дизайна».

The Shard Ренцо Пиано — главный лендмарк южного берега Лондона. Фото: Fred Moon / Unsplash

Экспансия башен на южный берег началась со знаменитого The Shard Ренцо Пиано, чей шпиль поднимается на 310 м. Впрочем, этот амбициозный mixed-use проект едва не провалился. Офисные и коммерческие помещения стремительно раскупили, а вот десяток роскошных квартир, стоимостью до 50 млн фунтов стерлингов, несколько лет оставались нераспроданными. Затем они якобы перешли в собственность экспатов-шейхов из стран Востока, впрочем, британские журналисты до сих пор не выяснили это точно. Но лондонские снобы-миллионеры не спешили переезжать на юг, предпочитая обжитую Белгравию, Челси и Кенсингтон.

Британские девелоперы решили: возможно, свою роль сыграло и то, что The Shard расположен в глубине квартала, и обратили свое внимание на набережную южного берега.

Здания вдоль Темзы находятся у всех на виду, что устанавливает высокую планку с точки зрения дизайна

Группы современных небоскребов, появившихся на набережной Альберта — это часть масштабного плана регенерации Vauxhall Nine Elms Battersea. До 2000‑х участок по южному берегу Темзы от моста Ламбет на севере до электростанции Баттерси представлял собой ничем не примечательный район, застроенный однотипными офисными коробками и промышленными предприятиями. Теперь это крупнейшая зона регенерации в центре Лондона, обещающая к 2030 г. 18 тыс. квартир, создание 22 тыс. новых рабочих мест, строительство нескольких новых школ, развитие инфраструктуры.

Постер: Rebecca Pymar

В конце сентября 2021 г. уже открылись две новые, отвечающие всем требованиям инклюзивности, станции метро на Северной ветке — Battersea Power Station, которую украсила инсталляция Art on the Underground художника Александра да Кунья, и Nine Elms.

Средоточием культуры и общественной жизни станет (вернее, уже стала) бывшая электростанция Баттерси — уникальный образец промышленной архитектуры и дизайна архитектора Джайлса Гилберта Скотта. В 2014 г., когда власти наконец‑то согласовали проект редевелопмента, предполагающий преобразование здания в многоцелевой центр с застройкой прилегающей территории коммерческими и жилыми зданиями, станция находилась в плачевном состоянии. В проекте редевелопмента, включающего несколько этапов, задействованы несколько крупных архитектурных компаний, в том числе фирмы Нормана Фостера и Фрэнка Гери. В 2019 г. была открыта общественная площадь перед станцией, а в мае 2021 г. первые жители въехали в дома, построенные вокруг.

Вид с воздуха на зону развития Nine Elms. На переднем плане — Battersea Power Station.

Параллельно с работами на Баттерси башни захватили набережную в Воксхолле. Планы высотной застройки сначала обеспокоили депутатов британского парламента, сетовавших, что вид, открывающийся на Лондон из окон здания парламента, с появлением высотного кластера в Воксхолле радикально изменится. И он действительно радикально изменился.

Первым в 2014 г. появился жилой небоскреб St George Wharf Tower высотой 181 м, который долгое время считался самым высоким жилым зданием в Соединенном Королевстве. Впрочем, 220‑метровая башня Ньюфаундленд и 233‑метровый Landmark Pinnacle (Squire and Partners) на набережной Собачьего острова (проект архитектора Хордена Черри Ли) уже побили этот рекорд.

Группы современных небоскребов, появившихся на набережной Альберта — это часть масштабного плана регенерации Vauxhall Nine Elms Battersea

Ближе к мосту Ламбет заселяются уже достроенные 26‑этажные башни Corniche от Foster + Partners, 28‑этажный отель Dumont от David Walker Architects, а также Merano Residences — 28‑этажный элитарный комплекс смешанного использования от Rogers Stirk Harbour & Partners.

А на подходе еще новый кластер башен Vauxhall Island Towers в Воксхолле — пара 53- и 42‑этажных небоскребов, соединенных общим подиумом. Этот проект разработали в Zaha Hadid Architects, и когда спустя несколько лет дебатов его утвердили, Патрик Шумахер с облегчением заявил: «Для ZHA этот проект означает прорыв, демонстрирующий, что мы можем разрабатывать и осуществлять планирование сложных проектов в Лондоне». На сегодняшний день это самый крупный проект компании в Великобритании.

Vauxhall Island Towers — пара 53- и 42-этажных небоскребов, спроектированных Zaha Hadid Architects, самый масштабный объект студии в Великобритании. Источник изображения: Zaha Hadid Architects and Slashcube
Высотная застройка на набережной Альберта: Corniche от Foster + Partners, Dumont от David Walker Architects и Merano Residences от Rogers Stirk Harbour & Partners. Источник изображения: Foster + Partners

Повлиял ли этот неудержимый девелопмент на жизнь в районе? Безусловно. Есть ли недовольные? Естественно, и их немало. Многих коренных обитателей Воксхолла удовлетворяла тихая и неспешная жизнь в географическом центре Лондона, а процессы джентрификации и бурное движение денег, людей и строительной техники они искренне считают нежелательными.

В городской инспекции по планированию признают, что высотность некоторых башен превышает 150‑метровый предел, установленный для этого района Лондона. Но тем не менее большинство планов застройки были поддержаны, в том числе и мэром Садиком Ханом, с учетом всех преимуществ развития района и 30 % вклада застройщиков в доступное жилье. «Доступные квартиры» по‑лондонски — это жилье со сниженной арендной ставкой или Shared Ownership. В данном случае Shared Ownership — совместное владение недвижимостью с жилищно-строительным кооперативом. Покупателю принадлежит доля, которую он выкупает за имеющиеся средства или в ипотеку, а за долю, принадлежащую ЖСК, платит аренду. Чтобы стимулировать рынок недвижимости, британское правительство разработало программу Help to Buy.

Landmark Pinnacle — небоскреб, спроектированный студией Squire and Partners. Источник изображения: © DBOX for CPL Landmark Pinnacle

Кроме того, девелоперы щедро вкладываются в сопутствующие инфраструктурные проекты — прокладку новых транспортных линий, велодорожек, обустройство набережных и парков. К 2030‑му площадь новых общественных пространств достигнет 20 гектаров — в большей степени за счет создания парков на месте заброшенных участков вокруг Найн-Элмс и линейного парка, который протянется вдоль всей территории и завершится новым пешеходно-велосипедным мостом через Темзу в Пимлико. Проект моста уже разработан датскими архитекторами Bystrup, победившими в международном конкурсе. Променад Riverside Walk вдоль Темзы мимо жилого комплекса St George Wharf признан одним из лучших мест Южного берега, откуда открываются потрясающие виды на Вестминстер.

Чикаго и сотни метров амбиций

Человек, который ненавидит небоскребы, не смог бы жить в Чикаго. На первый взгляд, парадоксально, что город, расположенный на равнине, где не существовало преград к расширению, стал родиной небоскребов. Но так случилось, что именно в Чикаго построили первый в мире небоскреб на стальном каркасе, здесь были протестированы безопасные лифты Отиса, здесь сформировались основы интернационального стиля в архитектуре. Опираясь на главный принцип модернизма «форма всегда следует за функцией» и продолжая идеи Генри Гопсона Ричардсона и Уильяма Ле Барона Дженни, Луис Генри Салливан сформировал Чикагскую школу архитектуры. Чистые линии, ясная композиция, отсутствие декоративных деталей, а также много этажей и амбиций. Ведь башня — символ конкурентной борьбы городов.

Небоскреб должен стоять там, где уже находится большинство высотных зданий, чтобы создать групповой эффект

Фрэнк Ллойд Райт, который вошел в историю как автор плоских домов, спроектировал для Чикаго «Иллинойс» — здание-иглу на 526 этажей, общей высотой 1600 м. Райт был уверен, что технологии середины XX в. позволяют возвести и безопасно эксплуатировать подобное здание. Проект остался на бумаге, но вдохновил целую плеяду архитекторов, избравших своей специализацией создание высотных зданий.

The St. Regis Chicago — 101‑этажный небоскреб в центре Чикаго, спроектированный Studio Gang. Фото: Serhii Chrucky

Несмотря на пандемию и мировой экономический спад, горизонт Чикаго за последние полтора года украсили новые башни. The St. Regis Chicago с кристаллическим профилем — супертолл высотой 365 м спроектировала знаменитая Джинн Ган, основательница компании Studio Gang. One Chicago — с двумя башнями на 49 и 76 этажей с коммерческими и офисными пространствами в общем основании, спроектированный Goettsch Partners и Hartshorne Plunkard Architecture, — уже достроен до проектной высоты 295 м и будет сдан в 2022 г.

Многофункциональный комплекс Wolf Point East, состоящий из серии небоскребов

60‑этажное жилое здание Wolf Point East и офисная башня Salesforce Tower от Pelli Clarke Pelli Architects & Pappageorge Haymes Partners дополняют кластер высоток в Вольф-Пойнт на набережной реки Чикаго. Впрочем, с верхних этажей комплекса отрывается вид не только на реку, но и на озеро Мичиган.

110 North Wacker или как его называют Bank of America Tower — небоскреб, образующий всесезонную набережную, спроектировали в студии Goettsch Partners. Изображение: © Goettsch Partners

А на Южном берегу реки появилось новое офисное здание класса A — 110 North Wacker, который уже удостоился награды International Architecture Awards за дизайн и энергоэффективность. Как и большинство чикагских небоскребов, здание возведено вплотную к реке, но стоит на древовидных опорах. Такой прием позволил сформировать крытую пешеходную набережную вдоль реки.

Днепр и MAYAK

Если Нью-Йорк, Чикаго, Лондон достаточно смело проводят редизайн городского ландшафта, интегрируя порой не просто единичные объекты, но и целые кластеры высотных зданий в исторически сформировавшуюся застройку, то что (кроме экономики) сдерживает украинские города?

Возможно, крупные региональные центры — Харьков, Одессу, Днепр — еще не скоро ожидает экспоненциальный рост городского населения, как это произошло со столицей. Но если быть оптимистом и верить в активное развитие городов, то надо готовиться к тому, что однажды количество жителей в том же Днепре вырастет в разы. Тем более что эксперты пророчат нам неизбежный расцвет и повышение влиятельности «18 часовых городов».

Следуя принципу, который исповедуют британские и чикагские девелоперы — строить башни у воды, — девелоперская компания DAYTONA GROUP весной 2021 г. объявила о планах возведения на пустующем участке над Сичеславской набережной Днепра высотного мультифункционального здания MAYAK — 32-этажной башни на четырехэтажном стилобате. (Подробнее о проекте читайте в статье «Башни Днепра. MAYAK на самой длинной набережной Европы» в 31 томе PRAGMATIKA.MEDIA). В DAYTONA GROUP уверены, что новый лендмарк должен соответствовать амбициям активно развивающегося регионального центра и планируют реализовать в проекте лучшие практики современного плейсмейкинга: создать активную пешеходную зону, зеленое обрамление, связь с набережной и территорией Фестивального причала.

Роман Романец, архитектор и сооснователь львовской группы компаний AVR Development

Роман Романец, архитектор и сооснователь львовской группы компаний AVR Development, так описывает свои впечатления от посещения Днепра: «Зовсім нещодавно я вперше відвідав чудове місто Дніпро. Мені вдалося детально оглянути як правий, так і лівий береги. Я під враженнями від його масштабів. Земля в межах міста є великою цінністю, відповідно потенціал в цього міста неймовірний. Думаю, з часом природним шляхом житлова та громадська забудова витіснятиме виробництва за межі міста. Окрім того, Дніпро має крутий бонус у вигляді річки, яка може слугувати одночасно як рекреаційним простором, так і інфраструктурним об’єктом. Тому цілком логічно використовувати цю сильну сторону при плануванні нових архітектурних об’єктів».

Девелоперы щедро вкладываются в инфраструктурные проекты — прокладку новых транспортных линий, велодорожек, обустройство набережных и парков

Впрочем, Роман Романец не считает, что Днепр должен копировать путь других развивающихся городов и пытаться стать «украинским Чикаго»: «Мої враження під час відвідин Чикаго є неоднозначними. З одного боку, мене вражала бізнес-активність та масштаби хмарочосів, які я впізнавав з популярних серіалів та архітектурних журналів, а з іншого боку, виникали думки — чи є це місто комфортним для життя? Стосовно «українського Чикаго», то я думаю, що нам не варто наслідувати чиїсь рішення в комплексі. Варто сконцентруватись на вивченні переваг та недоліків, щоб застосувати сильні рішення з урахуванням наших реалій, та не повторити помилки, які вже десь хтось допустив».

Источник изображения: DAYTONA GROUP

В DAYTONA GROUP далеки от того, чтобы следовать карго-культу, и, как утверждают в компании, учитывают всю специфику и контекст индустриального украинского города. Но при этом не затягивают с реализацией проекта. В июле на участке, выделенном для строительства MAYAK, уже начались подготовительные работы. Параллельно в компании отшлифовывали детали проекта, к примеру, было решено алюминиевые панели на фасаде заменить на эмалит — цветное закаленное стекло. Оно усилит эффект от игры отражений — здание отражается в реке, река и небо отражаются в фасадах.

Николай Каблука, основатель компании Expolight

За ночной имидж нового лендмарка будут отвечать световые дизайнеры компании Expolight. «Береговая линия Днепра и в целом панорама правого берега — это то, чем город может по праву гордиться. Это узнаваемый, комплексный пейзаж, которого многие города просто не имеют, — делится своим мнением Николай Каблука, основатель компании Expolight. — Этот узнаваемый профиль сформирован комплексом «Крутогорный», спроектированный архитектором Александром Дольником, с которым мы очень тесно сотрудничали. Мы, тщательно обсуждая с Дольником все детали, разработали и реализовали проект подсветки основных объектов комплекса — ЖК «Башни», ЖК «Амстердам», амфитеатра. Кстати, подсветка комплекса «Менора», которая является одной из доминант вечерней панорамы, объекты ЖК CASCADE PLAZA, ЖК «Катеринославский» — это тоже работа Expolight. Фактически мы создали световой имидж для центра Днепра. И всегда особое внимание мы уделяем как раз комплексности силуэта, а также иерархии объектов. Конечно, мы внимательно анализировали проект MAYAK и задумывались, будет ли этот объект выглядеть органично».

Изначально в архитектурной среде Днепра вызывал много вопросов выбор локации — насколько уместна новая доминанта в сложившемся архитектурном ансамбле Крутогорного спуска, мастер-план которого разработан Александром Дольником?

«Да, согласно изначальной концепции района, новая доминанта не предполагалась. Изучив ситуацию глубже — в световой панораме, да и в дневной панораме города, — мы пришли к выводу, что башня MAYAK не ухудшит общий вид, и, напротив, может стать одним из новых символов Днепра, — считает Николай Каблука. — Сложившийся контекст вполне позволяет разместить новый объект. Он негромоздкий, и мне импонирует тот факт, что он находится в самой нижней части склона. Это не массивный объект на переднем плане, а тонкая вертикаль, которая станет довольно изящной доминантой. Само название MAYAK означает «ориентир». Мне нравится эта высокая вытянутая структура».

У Николая Каблуки уже есть идея как «вписать» светом новый лендмарк в ночной пейзаж Днепровской набережной: «Мы обсуждаем варианты подсветки этого объекта. И нам пришла идея продлить вертикальную узкую линию еще выше световым лучом. Усилить образ белым статичным светом, создав уходящую вверх в бесконечность световую колонну. Наше моделирование показывает, что этот элемент успешно впишется в общую концепцию. Вечерняя панорама Днепра только выиграет от появления нового агента — яркого, но одновременно тактичного. В дневное время за счет игры отражений, которые создадут панели фасада, он будет растворяться в небе, выглядеть эфемерным на фоне каменной плотной застройки. Если подсветить этот объект столь же эфемерно, подражая бликам вечернего солнца, то получится очень интересный эффект и в сумерках, и в темное время. Поразмыслив, примерив проект на общий световой мастер-план, я не увидел каких‑либо противоречий — эта доминанта может логично завершить ансамбль, при этом не закрыв ни ЖК «Амстердам», ни Крутогорный в целом».

Хироки Мацуура, сооснователь нидерландской архитектурной практики MASA Architects

Так все же, допустимо ли в современной эстетической и урбанистической парадигме изменять привычный для горожан горизонт, интегрировав новую высотку в существующую застройку? Отвечая на этот вопрос PRAGMATIKA.MEDIA Хироки Мацуура, сооснователь нидерландской архитектурной практики MASA Architects, обратил внимание на исторический принцип: «Нет места в мире, где бы небоскребы стояли контекстуально / изначально. Они всегда появляются как полностью осознанные элементы города. Есть ли они в городе или нет — это в высшей степени городской / социальный / исторический вопрос, с которым всегда одни соглашаются, а другие — не соглашаются.

Но в этом аспекте есть одна важная истина. Небоскреб показывает свои оптимальные качества в условиях группового эффекта. Вряд ли найдутся хорошие примеры одиночного / независимого небоскреба в контексте окружающей среды с низкой или средней плотностью. Спроектировать небоскреб, который стоит особняком и восхищает, как гора Фудзи — практически невыполнимая задача. Точно так же в Нью-Йорке и многих других городах мира группа разноплановых башен создает красоту горизонта и городского пейзажа, независимо от индивидуального дизайна небоскребов. Следовательно, небоскреб должен стоять там, где уже находится большинство высотных зданий, чтобы создать этот групповой эффект при условии строгого городского планирования».

Спроектировать небоскреб, который стоит особняком и восхищает, как гора Фудзи — практически невыполнимая задача

Хироки подчеркивает, что когда речь идет о высотных зданиях, то ответственность архитекторов и планировщиков за результат возрастает в разы: «Ответственность за внешний вид / эстетику башен очень высока из‑за их значительного визуального воздействия на окружающую среду даже с большого расстояния. Чтобы компенсировать естественное негативное воздействие при строительстве высотного здания, идеально, если новые башни будут иметь высокие показатели энергоэффективности».

Панели из эмалита — цветного закаленного стекла — будут создавать игру отражений на фасаде MAYAK.

Роман Романец считает, что планировочная структура и «городская ткань» постсоветского индустриального центра вполне пластична для интеграции новых акцентных объектов: «Пересуваючись містом, склалося враження, що в Дніпрі доволі хороша транспортна схема, яка за умови коректної модернізації може перетворитись на сучасний та зручний спосіб пересування як приватним, так і громадським транспортом, а це є основою для розвитку міста в сучасних умовах. Відповідно така «міська тканина» є абсолютно придатною для розвитку та інтеграції нових об’єктів. Звісно, ці процеси бажано реалізовувати з активним залученням громади міста та професіоналів у галузі архітектури та містобудування».

В DAYTONA GROUP далеки от того, чтобы следовать карго-культу — и, как утверждают в компании, учитывают всю специфику и контекст индустриального украинского города

Поскольку за любым крупным проектом интересно наблюдать в развитии, то мы планируем еще вернуться к обсуждению днепровского MAYAK — как минимум для того, чтобы сверить, совпали ли ожидания и реальность. Однажды у Джинн Ган, спроектировавшей супертоллы Aqua Tower и The St. Regis Chicago, спросили: «Почему же в Чикаго так любят небоскребы?», на что она ответила: «В Чикаго публика ценит высокие здания, потому что здесь ровная местность и у нас нет гор». Эту цитату можно воспринимать как метафору — люди черпают энергию в преодолении высоты, а если этой высоты нет перед глазами — создают ее. Можно по‑разному относиться к высотным зданиям, но даже те, кто предпочитает жизнь в плоском городе, часто мечтают взглянуть на него с высоты.

Источник изображения: DAYTONA GROUP

 

Текст: Ирина Исаченко