В американском Денвере еще в 1982 г. появился мемориальный парк, посвященный трагедии в Киеве. Он так и называется — Babi Yar Park. Территорию в 11 га выделили в 1969 г., а выразительный ландшафтный проект разработали известные дизайнеры-модернисты Лоуренс Халприн и Сатору Нишита. В основу плана легло изображение звезды Давида, вершины лучей которой упираются в амфитеатр, рощу и овраг. Вход в парк оформлен двумя монолитами из черного гранита. В 2011 г. по инициативе Denver Parks & Recreation и Mizel Museum ландшафтные архитекторы Mundus Bishop провели модернизацию и реставрацию парка. Поисковые системы по запросу Babi Yar отсылают пользователей интернета в Денвер. Не в Киев.
Круглая площадь — одна из фокусных точек Babi Yar Park в Денвере, США. Фото: Heather Collins. Источник изображения: The Landscape Architecture of Lawrence Halprin
План участка Babi Yar Park, Денвер, США. Источник изображения: The Landscape Architecture of Lawrence Halprin
Чем больше лет отделяет нас от трагедии, тем более сильные выразительные средства необходимы для того, чтобы для нового поколения слово «Холокост» не превратилось в абстракцию. Мемориальные парки, центры и монументы, построенные на разных континентах еще в середине прошлого века, сегодня бережно реставрируются, а некоторые реконструируются, чтобы соответствовать изменившимся требованиям, которые мы предъявляем к музеям и общественным местам. Ежегодно мы узнаем об открытии новых памятников и музеев Холокоста в разных точках планеты — в Оттаве, Филадельфии, Болонье, Варшаве, а также о конкурсах и проектах, предлагающих скрепить прошлое и настоящее физической связью с помощью камня, бетона, дерева и металла. Ведь то, что забыто, может повторяться вновь и вновь, а человечество перманентно страдает потерями декларативной памяти.
Музей истории польских евреев, Варшава, Польша. Проект «Море камыша» студии Lahdelma & Mahlamäki Architects одержал победу в международном конкурсе, участниками которого были бюро Даниэля Либескинда, Кенго Кумы, Питера Айзенмана и Дэвида Чипперфильда. Основатель Lahdelma & Mahlamäki Architects Райнер Махламяки входит в состав жюри конкурса на проект Мемориального центра Холокоста «Бабий Яр». Фото: Pawel Paniczko
Свежий пример: в самом Иерусалиме в середине февраля 2019 г. разгорелся скандал. Местные застройщики вырубили мемориальную рощу, посаженную 30 лет назад в честь дипломата Тиунэ Сугихары, который, работая в посольстве в Литве, спас более 5 тыс. евреев, открыв им японские транзитные визы. О том, что на месте памятной рощи появились жилые дома, сообщил сын японского Шиндлера — Нобуки Сугихара. В Еврейском национальном фонде заявили, что не знали о намерениях девелопера, и начали расследование инцидента.
Мемориальная архитектура — это попытка скрепить прошлое и настоящее физической связью
В Лондоне возведение мемориала, посвященного памяти 6 млн жертв нацистов, который планируется построить по проекту Дэвида Аджайе в парковой зоне неподалеку от здания британского парламента, оспаривается организацией Royal Parks, члены которой опасаются, что строительный процесс и увеличение потока посетителей нанесет ущерб зеленым насаждениям Садов Виктории. Инициаторы протеста не оспаривают сам факт необходимости создания мемориального центра, но настаивают на смене локации — а это может отбросить реализацию проекта минимум на год-два.
Органическая архитектура внутренних пространств Музея истории польских евреев в Варшаве — отсылка к библейской истории о переходе еврейского народа через Чермное море.
Фото: Daniel Olszynski
Подобные случаи, как и дискуссии, вспыхивающие вокруг способов увековечивания памяти о жертвах, показывают, что Холокост — тема, болезненная не только для Украины, переживающей кризис идентичности, но и для всего мира.
Мемориальный центр: сакральный, культурный и образовательный
Организация международного конкурса на проект Мемориального центра Холокоста «Бабий Яр» (BYHMC) была поручена немецкой консалтинговой компании [phase eins]. Ничего странного — это одна из авторитетнейших компаний с мировым именем, профессионал в сфере проведения международных архитектурных состязаний. К тому же они уже занимались проведением конкурса на проект Музея Революции Достоинства, организовывали конкурс для Mystetskyi Arsenal, а значит — знакомы с украинскими реалиями и особенностями законодательства.
Результаты первичного отбора участников конкурса объявили 1 февраля на пресс-конференции в Украинском кризисном медиа-центре. Фото: BYHMC
Мемориальный центр будет не просто музеем. Он призван выполнять несколько функций: музейную, мемориальную, образовательную, исследовательскую, стать символом толерантного общества и местом для общения. Территория проектирования — это два примыкающих друг к другу участка. Один предназначен для строительства здания, другой превратят в ландшафтный парк. В границах участков находится старое еврейское кладбище, закрытое еще до Второй мировой.
Мемориальный центр Холокоста «Бабий Яр» станет символом толерантного общества
Яна Баринова, исполнительный директор и директор по стратегии BYHMC, комментирует ситуацию с кладбищем так: «Сегодня существует единое мнение о расположении еврейского кладбища. Оно заходит на участок, который находится в аренде нашего фонда и является частью мемориального пространства. Мы должны будем оградить его, что также является составляющей конкурсного задания для архитекторов. Все происходит под наблюдением раввинов Украины, Европейского союза и Израиля».
План участка проектирования. Источник изображения: [phase eins].
Заявки на участие подали 165 архитектурных студий, бюро и архитекторов из 36 стран. Наибольший интерес к конкурсу проявили архитекторы из Турции, Германии, Украины, Италии, США, Великобритании, Нидерландов. Квалификационный отбор прошли 10 заявителей.
Директор компании [phase eins]. Бенджамин Хоссбах демонстрирует участникам конкурса территорию проектирования. Фото: BYHMC
В лонг-лист вошли BURØ architects (Украина), Diller Scofidio + Renfro (США), Dorte Mandrup A / S (Дания), Eisenman Architects (США), KAAN Architecten (Нидерланды), merz merz (Германия), Querkraft Architekten (Австрия), RICHTER MUSIKOWSKI Architekten (Германия), Studio Odile Decq (Франция), Wolfgang Tschapeller (Австрия).
До 4 апреля участникам первого тура предстоит разработать архитектурную концепцию, в мае жюри решит, кто проходит во второй тур, а победителя объявят 30 июля. После этого киевляне смогут посетить выставку проектов, которые участвовали в конкурсе.
Современная топография на месте трагедии в Бабьем Яру существенно отличается от исторической
Бенджамин Хоссбах, директор компании [phase eins]., говорит: «Это проект не нескольких экспертов, а проект народа Украины и даже более. И это серьезный вызов для архитекторов, поскольку ландшафт Бабьего Яра очень сложный в том смысле, что локация — аутентичное место исторического события, а вот сама топография существенно изменилась. И нам очень интересно, как архитекторы решат задачу, с помощью каких идей попытаются придать этому пейзажу значение и смысл для будущих поколений».
Документальное свидетельство трагедии в Бабьем Яру. Фото немецкого фотографа Йоханнеса Хале, сделанное в начале октября 1941 г. после массовых расстрелов. Источник изображения: Архив Института социальных исследований Гамбурга
Точный бюджет реализации проекта станет известен уже после того, как будет назван победитель конкурса. Сумма может достигать $ 80—100 млн, и это не будут средства из государственного или местного бюджетов. Об этом говорит Геннадий Вербиленко, генеральный директор Мемориального центра Холокоста «Бабий Яр»: «Источники финансирования — это средства частных меценатов. Также подключатся международные негосударственные организации. После завершения архитектурного конкурса мы планирует объявить массовый сбор средств, к которому может подключиться каждый желающий».
Надгробия старого еврейского кладбища, закрытого еще до Второй мировой войны, включены в экспозицию лапидария Национального историко-мемориального заповедника «Бабий Яр». Фото: Андрей Ветошкин
«Мы ищем разумные и чувственные решения»
$ 100 млн — это уникально крупный бюджет для культурного объекта не только по украинским меркам. В такую сумму обошлась масштабная реконструкция иерусалимского музея Яд Вашем по проекту Моше Сафди. Архитектор спроектировал здание в форме бетонного туннеля, врезанного в холм. Строительство длилось более 10 лет, новый культурный мемориальный центр открыли 15 марта 2005 г. в присутствии лидеров 40 стран мира.
По задумке Моше Сафди, прорезающее холм бетонное ущелье длиной в 183 м — это метафорический шрам на сердце еврейского народа. Источник изображения: Wikimedia Commons
Израильский архитектор Дов Алон, партнер в Alon Kahan Architects, приехавший в феврале в Украину в рамках программы EU4BUSINESS, считает Яд Вашем самым значительным мемориалом мира, посвященном теме Холокоста: «Это впечатляющий пример высокой степени воздействия формы и содержания на посетителей. При этом поражает, насколько тонко и бережно по отношению к природе была реализована идея. То, что в Киеве планируется строительство мемориала — крайне важно. Нельзя отбрасывать историю. Иногда мне кажется, что каким‑то образом мы утрачиваем уважение к тем, кто был убит во время Второй мировой».
Реконструкция иерусалимского музея Яд Вашем по проекту архитектора Моше Сафди обошлась в $100 млн
Чтобы вызывать отклик, современным мемориальным зданиям и сооружениям не обязательно одеваться в гранит или мрамор. «Яд Вашем — яркий образец здания-символа. Материалы использованы самые простые — дерево, бетон, но конструкция, философия здания и сама его идея настолько сильны, что их не нужно подчеркивать какими‑то деталями или особенным материалом. За счет формы, игры света и тени достигается символизм», – говорит коллега Дов Алона Александра Кушнарева, архитектор израильского бюро A. Lerman Architects Ltd.
Имена авторитетных зодчих современности — Даниэля Либескинда, Питера Айзенмана, Моше Сафди — у многих ассоциируются с уникальными объектами, посвященными жертвам Холокоста. Их можно считать основоположниками нового подхода, создателями типологии здания-лабиринта, где сама архитектура становится проводником сквозь время, трагические воспоминания и впечатления.
В стороны от главного зала-ущелья Яд Вашем ответвляются девять подземных галерей. Источник изображения: Wikimedia Commons
Посетителя намеренно погружают в дискомфортную среду, чтобы разбудить эмпатию и привести к мыслям о бессмысленности войн и уничтожения народов, отсутствии оправданий террору, необходимости примирения и толерантности. Архитектура становится выразителем некомпенсированных утрат, иногда преднамеренно обнажая амбивалентное отношение к памяти. Этим архитектура контрмонумента (counter-memorial) разительно отличается от традиционного памятника-святыни с однозначными национальными и авторитарными нарративами.
Архитектура контрмонумента становится средством выражения некомпенсированных утрат
Бенджамин Хоссбах, директор компании [phase eins]., очень осторожен, когда речь заходит о критериях конкурсной оценки и предпочтениях жюри: «Мы ищем разумные решения и одновременно чувственные. Все это будет детализировано, когда мы приступим к сравнению проектов. Не исключено, что проектировщики предложат нам какую‑то удивительную архитектурную форму, но возможно, что это будет «тихая» архитектура».
Используют ли архитекторы при создании Мемориального центра Холокоста «Бабий Яр» «принцип контрмонумента», станет ли его здание фокальной точкой целого района или это будет аскетичная, «тихая» архитектура? Узнаем об этом уже 30 июля, когда жюри огласит победителя.
Мемориал жертвам Холокоста в Берлине Питер Айзенман спроектировал как поле из более чем 2 700 серых бетонных блоков. Источник изображения: pxhere.com
В середине февраля представители архитектурных бюро, вошедших в лонг-лист, приезжали в Киев, чтобы познакомиться с контекстом и лично осмотреть проектную площадку. Мы успели поговорить с несколькими из них. По условиям конкурса, мы не могли задавать вопросы об идее и концепции проектов.
Одиль Декк (Studio Odile Decq), Бенджамин Гилмартин (Diller Scofidio + Renfro), Феликс Клаус и Киис Каан (KAAN Architecten), Ердем Тузун (Eisenman Architects), Алексей Пахомов и Антон Олейник (BURØ architects (Украина) рассказали нам о современных подходах к архитектуре памяти.
