Декадентство начала XX в. неожиданно сменилось вдохновляющими позитивными настроениями, когда человечеству казалось, что оно вот-вот нащупает ответ на важный вопрос: какой же должна быть архитектура в эпоху глобальной индустриализации и технического прогресса, а главное — как жить человеку в этой новой парадигме? Гропиус был уверен, что знает ответы.
Вальтер Гропиус, немецкий архитектор, основатель и директор школы Баухаус
Как и всякое революционное движение, Баухаус начался с манифеста. «Мы хотим вместе придумывать и создавать новое здание будущего, где все сольется в едином образе: архитектура, скульптура, живопись, — здание, которое подобно храмам, возносившимся в небо руками ремесленников, станет кристальным символом новой, грядущей веры», — заявит в 1919 г. основатель и главный идеолог школы Вальтер Гропиус. Высшим актом любого художественного, творческого процесса он видел именно строительство здания как физическое воплощение концептуального контекста. Потому и название школы в переводе с немецкого означает «дом строительства».
Высшая школа строительства и художественного конструирования Баухаус — такое официальное название носило учебное заведение
Вальтера Гропиуса
По убеждению Гропиуса, именно единство архитектуры, живописи, градостроительства и социальных дисциплин породит новое конструктивное мышление, дающее возможность создать Gesamtkunstwerk — «великое универсальное произведение искусства». Ему удалось сплотить вокруг себя единомышленников — талантливейших людей своего времени, разделявших его взгляды. В Баухаусе преподавали известные художники, скульпторы, дизайнеры, представители мирового художественного авангарда: Лионель Фейнингер и Пауль Клее, Василий Кандинский и Ласло Мохой-Надь, Лотар Шрейер и Оскар Шлеммер, Герхард Маркс и Адольф Мейер, Йоганнес Иттен и Йозеф Альберс.
Стеклянный фасад главного корпуса школы Баухаус в Дессау, архитектор Вальтер Гропиус,
1925—1926 гг. Фото: Tadashi Okochi © Pen Magazine, 2010, Stiftung Bauhaus Dessau
Тогда же были сформированы и основные принципы Баухауса: форму определяет функция, а «каждый предмет должен до конца отвечать своей цели, то есть выполнять свои практические функции, быть удобным, недорогим и красивым», простой и функциональный дизайн, который можно тиражировать, синтез архитектуры, искусства и промышленности. Легко заметить, что они перекликаются с ключевыми постулатами модернизма, озвученными Ле Корбюзье, и неудивительно: Гропиус и последний, третий директор школы Мис Ван дер Роэ вместе начинали в мастерской Питера Беренса и находились под большим влиянием корбюзианских архитектурных воззрений.
Преподаватели школы Баухаус: Джозеф Альберс, Хиннерк Шепер, Георг Мухе, Ласло Мохой-Надь, Герберт Байер, Юст Шмидт, Вальтер Гропиус, Марсель Брейер, Василий Кандинский, Пауль Клее, Лионель Файнингер, Гунта Штельцль, Оскар Шлеммер. Фото: Getty Images
Простые геометрические формы конструкций, плоские крыши, открытая планировка, полный отказ от архитектурных декоративных элементов и ордерной системы — в этом архитекторы Баухауса были солидарны с коллегами-модернистами. При этом в своей школе они серьезно исследовали влияние форм, цвета, материалов на психофизику человека. Ожидалось, что появление нового искусства и новой прогрессивной архитектуры приведет к грандиозным социальным трансформациям, которые в итоге родят новую личность и позволят построить счастливое будущее для всего человечества.
Синтез архитектуры, искусства и промышленности стал главным принципом философской доктрины баухауса
Именно благодаря Баухаусу сформировалось знакомое нам сегодня понятие «доступное жилье». Отсюда же и интерес к массовой типовой застройке. А чтобы слово не расходилось с практикой, Гропиус построил жилой квартал Dessau-Törten в Дессау из 314 белых домов с отдельным садиком при каждом. Он был убежден, что высокие стандарты жизни должны быть доступны всем слоям населения и всячески отстаивал, развивал свою идеологию тотального социального блага, за что не раз подвергался критике и даже обвинениям в левых взглядах.
Студенческое общежитие школы Баухаус в Дессау, архитектор Вальтер Гропиус, 1925—1926 гг.
Фото: Erich Consemüller, Stiftung Bauhaus Dessau
В 1925 г. власти Веймара прекратили субсидировать школу, и ей пришлось переехать в Дессау, в новое здание, построенное по проекту Гропиуса, которое стало олицетворением самого стиля и идеологии Баухауса. Оно представляло собой единый комплекс с учебными классами, ремесленными мастерскими, столовыми, учительскими кабинетами. Студенты жили все вместе тут же в многоэтажной башне-общежитии, а учителя — в отдельно спроектированных домах. Интерьеры, мебель, предметы быта и даже дизайн тканей преподаватели и ученики разрабатывали самостоятельно, в духе Баухауса и в трех основных цветах спектра.
В школе Баухаус царила уникальная творческая атмосфера. Ей приписывают появление нового типа студента — свободолюбивого художника-бунтаря, пренебрегающего общепринятыми устоями и бросающего вызов обществу. Часть помещений легко трансформировались: перегородка убиралась, и столовая превращалась в танцплощадку. Там же происходили театрализованные представления: каждую неделю студенты вместе с преподавателями устраивали вечеринки, маршировали с красными флагами, публично раскрашивали статуи Гете и Шиллера. Девушки коротко стриглись, юноши, наоборот, отращивали волосы. Очевидцы вспоминают, что жители Дессау жаловались на вызывающую одежду, ночные купания и шумные празднества, а матери предупреждали своих дочерей, когда мимо проходили студенты: «Не смотри, они из Баухауса!».
Каждый предмет должен до конца отвечать своей цели, то есть выполнять практические функции, быть удобным, недорогим и красивым
Обучение в школе состояло из трех этапов. На подготовительном, или курсе основ, студентам давали базовые знания о цветах, формах, фактуре материалов, психофизике их воздействия. Первым, кто его вел, был эксцентричный швейцарский художник Иоганнес Иттен. Он, например, носил похожее на монашескую мантию одеяние, а лекции начинал с медитации и дыхательной гимнастики. Вместо копирования работ великих мастеров он учил студентов думать и изучать свой талант, собственные творческие возможности. Свой курс он тоже разбил на три ключевых блока: исследование природы цвета и материалов, анализ художественных работ и рисование.
Подвесной светильник, прототип, спроектирован и изготовлен Альфредом Шефтером,1931—1932 гг. Фото: Gunter Binsack, 2018, Stiftung Bauhaus Dessau
Чайник по дизайну Марианны Брандт, латунь, серебро, черное дерево, 1924 г.
В 1923 г. подготовительный курс возглавил венгерский художник и теоретик искусств Ласло Мохой-Надь. Он, напротив, сфокусировался на технологии, не обходя при этом искусство. В его мастерской по металлу, где студенты работали над созданием современных светильников из металла, спектр творческих дисциплин был весьма широк и всесторонен: фотография, рисунок, предметный дизайн, фотомонтаж, кинетическая скульптура. Живопись он находил больше неактуальной, и был главным апологетом индустриализации и только приветствовал переход от ремесленного труда к машинному.
Фрагмент винтажной версии стула Red Blue Chair по дизайну Геррита Ритвельда, выпущенной фабрикой Cassina. Оригинал автор разработал в 1918 г., а его цветной «формат» появился в 1923-м под влиянием творчества Пита Мондриана
После подготовительного студенты переходили к практическому этапу — работе в мастерских, которые возглавляли известные профессора. Это был курс по обработке металла, графике, скульптуре, керамике, дереву, стеклу, фотографии, текстилю, росписи стен, здесь даже преподавали рекламу. Василий Кандинский, например, руководил мастерской живописи и фрески, а Пауль Клее — витражной живописи. Известный советский авангардист, архитектор и художник Эль Лисицкий познакомил учеников Баухауса с супрематизмом Казимира Малевича. Многие предметы, которые теперь воспринимаются нами как что‑то обыкновенное, вышли из этих мастерских. Например, настольная лампа Вильгельма Вагенфельда (Bauhaus Lamp) или ваза для фруктов Джозефа Альберса и чайник Марианны Брандт из посеребренной латуни с ручкой черного дерева на крестообразном основании, или ее же квадратные настольные часы-будильник. А если продолжить о Кандинском, то Марсель Бреер, сыгравший ключевую роль в становлении школы, посвятил ему свой легендарный стул B 3 Wassily, в котором впервые для создания предмета мебели использовалась трубчатая сталь.
Детская колыбель, дизайн Питера Келера, 1922 г. Фото: Jan Keler
Легендарный стул B3 Wassily,дизайн Марселя Бреера, 1925 г.
Отдельное явление в истории школы — театральная мастерская под руководством художника Оскара Шлеммера. На первой выставке Баухауса в 1923 г., организованной в доме Haus am Horn, спроектированном Георгом Мухе и Адольфом Меиером, он представил свои «Триадическии балет», соединив в нем танец, музыку, авторские скульптурные костюмы и пантомиму. Созданные Шлеммером костюмы и маски стали знаковой частью айдентики Баухауса, а студенты часто разыгрывали театральные представления с их участием, устраивали костюмные вечеринки и нередко в них фотографировались. К слову, к 100‑летию Баухауса перевыпустили ряд постеров, где студентки школы позируют в них на знаменитых баухаусовских трубчатых креслах.
Костюм, разработанный немецким художником Оскаром Шлеммером для «Триадического балета», 1922 г.
В 1928 г. Гропиус отдает управление архитектору Ханнесу Мейеру. Сам основатель всячески культивировал аполитичность в созданной им школе, тогда как более жесткий и принципиальный Мейер был сторонником коммунистических идей и открыто выражал свою позицию, чем поставил Баухаус под угрозу закрытия. И когда в 1930 г. он уехал в экспедицию в СССР, его место занял Людвиг Мис ван дер Роэ. В 1931 г. школа переехала в Берлин, а уже в 1933‑м, после прихода к власти нацистов, прекратила свое существование. Мис боролся до последнего, но договориться с новым режимом оказалось невозможно.
Цвет, форму, материалы здесь изучали в том числе с точки зрения их психофизического воздействия на человека
Многие в этом усматривают классическую иллюстрации борьбы добра и зла, в котором последнее все же победило. С того самого момента, как Гропиус опубликовал свой Bauhaus Manifest, украшенный гравюрой Лайонела Фейнингера «Собор», изображающей пылающий собор с со звездами на шпилях, который тут же назвали «социалистическим», власти Веймарской республики пристально следили и за самим автором, и за деятельностью школы, казавшейся им благодатной почвой для радикалов разного толка. При этом финансировалось оно левым крылом правительства, многие приглашенные из‑за рубежа преподаватели имели сомнительное в глазах власть имущих прошлое.
Василий Кандинский. «Желтое-красное-синее», холст, масло, 1925 г.
Тот же Кандинский, к примеру, сотрудничал с большевистскими организациями в СССР, даже если художник покинул страну, устав от советского авторитаризма. Идейный вдохновитель Баухауса и сам был интернационалистом и утопистом. Он даже создал, к сожалению, не сохранившийся «Памятник павшим в марте» в виде молнии, который в 1922 г. был установлен на могиле погибших рабочих во время подавления Капповского путча.
Архитектура и искусство в идеологии баухауса служили инструментом, способным построить новое счастливое будущее
Самая большая концентрация баухаусовской архитектуры — более 4 000 (!) зданий — в Белом городе в центре Тель-Авива. На фото — один из жилых домов по проекту израильского архитектора Бен-Ами Шульмана
В то же время он был героем немецкой войны, чудом пережившим все ужасы фронта. И хотя состоял в членстве радикально настроенных организаций, таких как Novembergruppe и Arbeitsrat für Kunst, старался влиять на какие‑то вопросы сдержанно, предпочитая достигать своего сознательного социального прогрессизма через дизайн, а не политику; не агитируя, а создавая жилье для рабочих и безопасные, чистые рабочие места, наполненные, по заветам Корбю, светом и воздухом (например, фабрика Fagus). «Давайте создадим новую гильдию мастеров без классовых различий, воздвигающих непреодолимый барьер высокомерия между мастером и художником», — призывал он. В цикле утопической переписки между немецкими архитекторами-экспрессионистами Crystal Chain он писал под псевдонимом Maß, что означает «баланс», и к этому качеству Гропиус всегда стремился в своей деятельности.
Здание музея Bauhaus-Archive в Берлине. Вид с юга-востока. Закрыт на реконструкцию до 2022 г., но действует временная экспозиция. Фото: Tillmann Franzen
После закрытия здание школы было заброшено, а ее ученики рассеялись по всему миру, и казалось, что светлое будущее, о котором мечтал Гропиус, окончательно рухнуло. Но они, неся собой в каждое новое место те революционные идеи и принципы, что переняли от своих наставников, сумели возродить, как бы громко это ни звучало, дух Баухауса. Часто они сами потом становились учителями, как Брандт и Бреер, и в какой бы точке мира не оказались, своими архитектурными проектами, предметным дизайном, искусством сеяли семена философии устройства нового счастливого мира, которая так привлекает нас сегодня.
/Опубликовано в #10 томе Pragmatika, апрель 2019/
